Глава 2. Физическая и психическая природа человека

Может быть, я чересчур длинно объяснял сложность биологических явлений и изрядно надоел читателю, но что сделаешь, если природа так все усложнила? Математики и физики все пытаются найти простые общие законы для объяснения жизни, но из этого пока ничего не получается. Конечно, при изучении природы всегда остается ощущение, что где-то за сложностью скрывается простое достаточно его понять, как все станет легче. Но это обманчивое чувство.

После вводных сведений о системах и моделях пора обратиться к человеку.

Главный вопрос: сколько в человеке животного? Еще религия внушала людям, что человек нечто высшее и отличное от других живых существ. Бог его создал по образу и подобию своему, особый день для этого выделил, не как для всех прочих тварей. Эта идея потом проникла в науку и осталась в ней по сию пору. Теперь выдается как "социальная сущность человека", которая противопоставляется биологической природе, единственно присущей всем другим организмам. Даже медики поддаются этой идее.

Думаю, это недоразумение. При самом тщательном рассмотрении невозможно найти в физиологии и биохимии человека таких отличий, которые превышали бы различия, существующие между биологическими видами. Все его тело функционирует так же, как у всех высших млекопитающих. И даже законы мышления общие. Просто над "животной" корой надстроен еще "этаж" с большой памятью, обеспечивающий более сложное поведение. Конечно, он оказывает влияние на "тело", но меняет его физиологию и биохимию только количественно, а не качественно.

Впрочем, не будем преуменьшать: поведение является таким же источником патологии, как гены и среда. Получается запутанная картина с обратными связями: поведение определяется средой и "телом"", но само поведение сильно влияет на состояние тела, а следовательно, снова на поведение.

В доисторический период развития человека все было сбалансировано: влияния среды соответствовали генам, вместе они вырабатывали поведение - поступки, которые давали нормальное физиологическое напряжение и тренировки, они, в свою очередь, корректировали поведение. Популяция людей жила по общим законам: сильные процветали и размножались, слабые бедствовали и отмирали. Биологический вид, тем не менее, не очень быстро совершенствовался, потому что в новых поколениях слабых появлялось больше, чем сильных, и процессы вырождения вида балансировались с его совершенствованием. В неблагоприятные годы популяция очищалась от слабых в большей степени, чем в хорошие годы, и это давало толчок виду в сторону совершенствования и приспособления именно к новым изменившимся условиям. Человек шел вровень со всей эволюцией мира. Среда и гены соответствовали друг другу.

Неясно, как произошел "вывих" в эволюции: как у человека появились новые отделы мозга, обеспечившие долгую память и изменившие условия его стадного существования? Думаю, однако, что быстрая эволюция человека связана именно с изменением его социальной жизни, а не биологической среды. Интеллект стал главным признаком, определявшим отбор. Именно через него реализовались и развивались из инстинктов древние стимулы - лидерство, агрессивность и сексуальность. Полем для эволюции стала внутривидовая борьба: человек оттачивал свой ум в борьбе с другим человеком, а не с глупыми зверями.

И вот тут нарушился баланс между генами и средой. У всех высших животных среду следует делить на три компонента: физическая - это климатические условия, биологическая - это другие виды, это пища и враги, которые тоже связаны с погодой, "социальная" - лучше в кавычках, это внутривидовая борьба, условия стадного существования. Когда доисторическое стадо из предлюдей превратилось в первобытное сообщество, значение межчеловеческих отношений сильно возросло. Очень скоро к этому добавилась "техносфера", элементарные орудия труда, и войны, изменившие отношение с погодой, с врагами и пищей. Именно это скоро стало главным источником изменений человека.

Чем, в конце концов, определяется функция клеток, органов, организма? Генами и тренировкой. Можно признать, что у подавляющего большинства людей гены в порядке, крупные врожденные генетические дефекты биохимии сравнительно редки. Несколько чаще встречаются врожденные "слабости", то есть типы людей, у которых характеристики некоторых клеток лежат ниже средних и для поддержания их нормальной функции требуется более благоприятная среда, чем для всех других.

Следовательно, на первый план выходит тренировка: изменение характеристики клетки, связанное с наработкой дополнительного белка-фермента в результате энергичной деятельности или, наоборот, рассасывание его от бездействия. Деятельность, в свою очередь, вызвана внешними по отношению к организму воздействиями. Наиболее значительные изменения характеристик происходят при тренировке, в период роста и формирования органов, преходящие - при изменении функции в зрелом возрасте.

Уровень тренированности определяет границы внешних воздействий и собственного напряжения, за которыми кончается норма и начинается патология. Наследственность остается: для сильного типа нужны меньшие раздражители, чтобы натренироваться, для слабого - большие. Соответственно, при одинаковых раздражителях слабый менее натренирован и легче заболевает, чем сильный. Поскольку мы любим говорить о единствах, пожалуйста: уровень тренированности, дееспособность, здоровье определяются единством среды и генов.

Одно замечание: в организме взрослого "присутствует" вся его история, как он тренировался в период роста. Не все дефекты детства можно исправить потом. Особенно это относится к тем частям организма, которые не только растут, но и формируются после рождения. В первую очередь это кора мозга, но, возможно, и некоторые подкорковые центры чувств, особенно новых, производных поздних периодов эволюции, стадного существования человека. Даже формирование тела зависит от среды. Например, при недостаточной калорийности пищи в детстве животные, да и человек вырастают низкорослыми, хотя и вполне здоровыми, если было достаточно белков и витаминов.

"Биологическое здоровье человека", если позволено так выразиться, зиждется на физических усилиях, сопротивлении холоду и жаре, голоду и микробам. Механизмы их заложены задолго до возникновения высших психических функций. Социальная и техническая среда цивилизации нарушила взаимодействие этих телесных функций с естественной природой. Возникли условия детренированности одних структур и неправильной перетренировки других, главным образом "регуляторов".

Сравнение человека с животными показывает массу общего и мало различий.

Начнем с органов движения: скелет, мышцы. Сразу бросается в глаза разница. Человек - прямоходящий, двуногий. От этого будто бы возникает много следствий: и видит он дальше, и положение органов иное... Все это несущественно. Даже само вертикальное положение, возможно, культурального происхождения, то есть человек ходит на двух ногах потому, что так уже давно "принято в обществе". Нет, я не берусь это утверждать, но подозрительно, что две девочки, выросшие в обществе животных, ходили на четвереньках. Что касается преимуществ такого положения, так оно едва ли имеет принципиальную ценность. Обезьяны тоже часто ходят на задних ногах, а жирафы куда выше человека...

Физиология и биохимия движений человека и животных одинаковы. Они не менее совершенны. Достаточно посмотреть на акробатов и гимнастов. Если наш цивилизованный гражданин не такой ловкий, то только из-за отсутствия тренировки.

Другое отличие, что бросается в глаза, - это голая кожа. Да, человек потерял волосы на большей части поверхности тела. Видимо, это произошло давно. Наверное, менее волосатые были "в моде" и по этому признаку шел отбор, когда уже появились шкуры для согревания. Непринципиальное отличие, тем более что встречаются очень волосатые экземпляры. Терморегуляция у человека вполне совершенна: это доказывают "моржи" и некоторые увлеченные, что всю зиму ходят полураздетыми!

Сердечно-сосудистая и дыхательная системы человека практически такие же, как и у животных. При должной тренированности они вполне способны обеспечить очень интенсивную физическую нагрузку, по мощности сравнимую с той, что развивают дикие звери.

Про органы пищеварения можно сказать то же самое: человек всеяден, имеет набор пищеварительных ферментов, способных переваривать все, что едят обезьяны и хищники, вместе взятые. Зубы, правда, ослабли, но и они, наверное, были бы вполне достаточны, если бы жевали грубую пищу с детства. Не столь давно мне попалась заметка в английском популярном еженедельнике о том, что видный ученый стоматолог все неприятности с зубами объясняет недостаточной функцией жевания. Он говорит, что если бы в детстве удалять половину зубов, остальные бы никогда не болели, так как работали бы с должной нагрузкой. Поверить трудно, никто не пробовал, но, исходя из общей концепции о тренировке, предположение логично.

Если спуститься очень глубоко, к истокам эволюции, то от тех времен нам досталась система соединительной ткани с ее очень разнообразными функциями. Главная из них - защита от чужеродных белков. Они попадают в организм извне с микробами и образуются внутри благодаря изменениям ДНК, в результате мутаций или от внедрения чужих фрагментов, приносимых вирусами. На все это реагирует иммунная система: она поддерживает чистоту нашего внутреннего хозяйства путем связывания, осаждения и разложения всех "нестандартных" белковых молекул. Эта система действует совершенно так же, как и у других животных.

В одном пункте телесной жизни есть все-таки у человека важное отличие: это его половая сфера. Правда, и она касается только женского пола, потому что непрерывность сексуальных потребностей у самцов наблюдают во многих биологических видах. У самок - другое дело, для них половые отношения строго ограничены определенными короткими периодами брачного цикла размножения.

Но и в этом, нет ли больше культурального, чем истинно биологического? Не чрезмерно ли тренируются эти функции условиями общественной жизни? Половые потребности женщин очень различны в своей интенсивности, зависят от менструального цикла, гораздо больше связаны с чувствами...

Или возьмем такие относящиеся к размножению институты, как моногамия. В ней нет ничего биологического, все привнесено социальным развитием, культурой. Доказательство, прежде всего история: моногамия - недавнее изобретение. Групповой брак, несомненно, существовал, для этого достаточно археологических и этнографических доказательств.

Человеческий детеныш родится очень слабым и требует неусыпной заботы. Развивается он довольно медленно. Это тоже выдвигается как биологическое отличие Homo sapiens. Однако и это неосновательно. У шимпанзе детеныш тоже совершенно беспомощен, и мать носит его на себе более года, кормит молоком два-три года, потом он до восьми лет держится при матери. Как видите, не очень большая разница с человеком.

Уникальность человека пытаются доказать также его болезнями. Например, склероз, гипертония, язва желудка. Верно, в диком состоянии, в лесу, звери, может быть, и не страдают этими недугами, но в экспериментальных условиях они воспроизводятся довольно легко. Специфические инфекции? Да, действительно есть, но и в животном царстве разные виды восприимчивые к разным микробам. Значит, это только отличие, но не привилегия.

Итак, тело человека, наши телесные функции - животные, и никакие другие. И человек ничуть не хуже и не слабее, чем его дальние родственники. Возможно, даже сильнее. Цивилизация еще не успела переделать его генофонд. Так, во всяком случае, утверждают генетики. Будем надеяться, что и не успеет.

И, тем не менее, человек уникален! Кто осмелится с этим спорить? Неважно, что у него сердце и легкие как у обезьяны, зато голова! Все верно, разум неповторим. Он наше счастье и наше горе... Или горе от нашего тела - при разуме? Если природа заложила в нас силы и прочность как у диких зверей, то почему же так много болезней, почему они беспощадно уменьшают счастье нашего бытия?

Вот этот вопрос и требует детального разбора. Психология и здоровье. Что между ними общего? Однако неправильное поведение людей является более частой причиной их болезней, чем внешние воздействия или слабость человеческой природы. Поведение - значит, поступки, психика. В Институте кибернетики Академии наук Украины мы занимаемся моделированием интеллекта и личности на профессиональном уровне. Можно было бы много написать об этом, но не здесь, тема слишком широка. Поэтому и ограничусь самым необходимым.

К чему сводятся поступки? К целенаправленным движениям рук, ног, мышц гортани, позволяющим произносить слова. Движения могут быть простые и короткие, а могут представлять собой последовательность длиной в несколько лет. И цели тоже могут быть самые различные, и для их достижения всегда есть много вариантов поступков.

Кто выбирает наилучший вариант? Разум. В нашей памяти хранится огромное количество информации, позволяющей распознавать предметы и события внешнего мира, оценивать их по разным критериям, планировать варианты действий, предполагать их результаты и вероятность. Чем выше интеллект, тем длительнее и разнообразнее планируемые и выполняемые действия, тем больше шансов для достижения цели с наименьшей затратой сил.

Ах, если бы так, умные всегда были бы счастливы! Они бы все сумели рассчитать: правильно выбрать цель, учесть все обстоятельства и спланировать самые наивыгоднейшие действия. По крайней мере, они были бы здоровыми, потому что, кажется, докажи умному, как нужно себя вести, чтобы не болеть, он убедится и станет выполнять. А этого не происходит. Почему? Говорят: нет характера.

И в остальном примерно так же: много ли умный закончит из того, что планирует? По той же причине: не хватает настойчивости. Или бывает так: на короткое дело характера достаточно, а для постоянного режима - мало. Смотришь, у очень толкового человека уже стенокардия, гипертония, диабет от ожирения. А ведь он знает, что нужно заниматься физкультурой, ограничивать себя в еде и выделять время для сна. Понимает, что может заболеть или уже болеет. И все-таки не может себя заставить. Уж очень хочется вкусно поесть, очень неприятно напрягаться, а времени для сна всегда не хватает.

Сохранить здоровье - цель. Вкусно поесть - цель, сделать дело - цель. Каждый по себе знает, сколько он мысленно переберет всяких целей, одни выполняются до конца, другие оставляются "с порога", действия, направленные к третьим, бросаются на полдороге, потому что подвернулось другое. Значит, конкуренция целей? Если очень упростить, то да.

Вопрос о целях. Они выбираются чувствами. Человек стремится достигать с помощью действий максимума приятного или, по крайней мере, минимума неприятного. То и другое зависит от потребностей: удовлетворил - приятно, не удовлетворил - неприятно. Физиологически чувства представляют собой возбуждение неких центров в мозге, отдельных для приятного и неприятного компонентов.

Потребностей и соответственно чувств, а значит, и нервных центров много. Одни центры возбуждаются прямыми воздействиями с тела, например голод, жажда, боль. Другие, такие, как любознательность или страх, возбуждаются через кору от внешнего мира. Органы чувств воспринимают картины мира, в коре создается образ, он оценивается по некоторым критериям, и результаты этой оценки возбуждают центр чувств. Например, бежит навстречу большая собака. Глаза воспринимают, кора оценивает по тем моделям, которые есть в памяти. Выделено качество в собаке "опасность", оно и возбуждает центр страха, отражающий потребность в самосохранении. Чувство направляет последующие действия: как убежать от собаки или подавить страх и не показать вида, потому что люди смотрят и стыдно.

Целей много, а время и силы ограниченны. Приходится выбирать. Вступает в действие конкуренция целей, которая сводится к конкуренции потребностей, на удовлетворение которых направлены сами цели. Что важнее: не умереть от рака легких или пофорсить сигаретой перед барышней? Нет вопроса, конечно, не умереть. А студенты-медики, даже девушки, курят почти все, хотя знают и о раке и о курении. Почему?

Потому что имеют значение не только величина потребности и сила отражающего ее чувства, но еще реальность цели. Само это понятие сложное. Степень реальности (ее количественное выражение) определяется вероятностью достижения цели и временем, нужным для этого. Студент слышал, что раком легких заболевает каждый десятый курильщик к шестидесяти годам. Реальность опасности для него явно мала: во-первых, не каждый заболеет, может, меня минует; во-вторых, до этого еще сорок лет! Все еще может измениться. А удовольствие от сигареты хотя и несравнимо с жизнью, но абсолютно реально. И оно оказывается сильнее страха смерти.

Есть еще одно свойство мышления: адаптация. Острота любого самого сильного чувства со временем притупляется, особенно если реальность угрозы не очевидная, а это бывает, когда опасность отдалена во времени хотя бы немного. Человек свыкается с ней. Наверное, это очень хорошо, иначе жизнь любого больного-хроника была бы невыносимой.

Величина чувства зависит от значимости потребности (один любит больше всего командовать, другой - вкусно поесть, а третий получать информацию). От степени ее удовлетворения сейчас и в будущем с учетом реальности и адаптации. Поступки определяются соотношением чувств, существующим в данный момент. Поэтому желание сейчас съесть пирожное оказывается "на минуточку" сильнее страха склероза и инфаркта.

Так умный человек, спланировавший свое поведение на основании достоверных сведений, давший себе слово, не удерживается. А другой сказал - и все! "Железно". У него "характер". Если сравнить слабый и сильный психологические типы, то у сильного относительно высокая значимость будущего, а слабый живет данной минутой. Характер - врожденное свойство высшей нервной деятельности. Правда, в некоторой степени его можно усилить воспитанием и тренировкой.

Есть еще важное понятие из психологии - авторитет. Среди врожденных потребностей человека есть две взаимно противоположные: лидерство и подчиненность. Первая выражается в стремлении навязывать свою волю окружающим. Часто лидерство сочетается с сильным характером, то есть способностью к напряжениям, хотя далеко не всегда с настойчивостью. Подчиненность выражается готовностью следовать за авторитетом, за более сильным или более умным, для кого что более значимо.

У человека, страдающего физически или душевно, повышается потребность "прислониться" к более сильному, как бы ища у него защиты от несчастий. На этом основан авторитет врача. Для человека слабого типа не нужно никаких доказательств, он просто "верит" врачу. Для сильного этого мало, его нужно убедить "объективными данными". Оценка объективности зависит от уровня его знаний. Знания, в конце концов, тоже сводятся к авторитетам, то есть к степени знаменитости авторов ученых книжек, потому что человек лишь малую часть научных сведений может проверить своим опытом. Так возникает проблема соревнования авторитетов.

Свойства нервной системы, доставшиеся нам от животных предков, определили душевные конфликты, касающиеся здоровья: человек не может сдержать себя в еде, заставить делать физкультуру, даже если он верит в полезность такого режима. Если он сейчас здоров, то будущие болезни представляют для него малореальную угрозу, и хотя жизнь бесценна, но посибаритствовать сейчас приятнее. Другое дело, когда только что заболел: реальность угрозы сразу резко возросла, и тут не до шуток. Если авторитетный врач скажет, то можно и пострадать: поститься и потеть от гимнастики. Правда, слабого и это не пробирает, он адаптируется к мысли об опасности, скоро бросает всякие режимы и плывет по течению: ест вдоволь и просиживает все вчера перед телевизором.

Однако, кроме чувств, отражающих биологические потребности, есть еще убеждения, привитые обществом. Они выражаются словесными формулами ("что такое хорошо и что такое плохо"), имеющими иногда такое большое значение, что могут толкнуть на смерть, то есть сильнее инстинкта самосохранения. Убеждения создаются по принципам условных рефлексов и формируются в результате воспитания и, немножко, собственного творчества. Применительно к здоровью они выражаются в отношении к пище (вкусно-невкусно) и правилами поведения (как нужно жить: ограничивать себя или расслабляться, лечиться или преодолевать боль). К сожалению, чувственное значение убеждений обычно слабее биологических потребностей. Наше общество еще далеко не исчерпало возможности воспитания, в том числе и правильных убеждений по здоровью.

Человек счастлив или несчастлив своими чувствами: одни выступают своим приятным компонентом, другие - неприятным, в зависимости от степени удовлетворения соответствующей потребности. Ощущение острого счастья кратковременно. Адаптация не позволяет "остановить мгновение". Большую часть времени наше самочувствие довольно серое: ни хорошо, ни плохо. Для целей моделирования психики мы используем термин Уровень Душевного Комфорта - УДК, поскольку в моделях нужно выразить душевное состояние неким числом. Обычно цифры колеблются около нуля, но неудачи жизни и болезни могут надолго сместить их в зону отрицательных величин.

Какое отношение к здоровью и болезням имеют все эти сведения из психологии?

Самое прямое отношение. От далеких предков нам досталось не только тело, требующее тренировки, но и психика, точнее, биологические чувства, способные превращаться в пороки, или, поделикатнее, в недостатки.

Первый из них - это лень. Человек, как и животные, напрягается, только если есть стимулы, и чем они сильнее, тем больше напряжение. Расслабление всегда приятно. После тяжелой работы особенно. Но если натренировать это чувство, то неплохо расслабиться и после легкой нагрузки. Можно и вообще не напрягаться.

Исключение составляют только детеныши: они готовы играть и бегать без всякой нужды, это их первая потребность. Мудрая природа запрограммировала их так для тренировки развивающихся органов, в условиях, когда родители еще доставляют пищу и защищают от врагов. В диком состоянии лень не угрожает здоровью животных: питание нерегулярно, запасов, как правило, нет, голод, враги или холод не позволяют надолго расслабляться. В то же время бегать без всякой нужды неэкономично: нельзя расходовать калории, которых с трудом хватает даже для полезных движений. В этом биологический смысл лени.

Второй эффект: жадность. Назовем осторожнее - жадность на еду. Всем животным задан повышенный аппетит, способный покрыть не только энергетические затраты сегодняшнего дня, но и отложить жир про запас: снабжение в дикой природе очень нерегулярно. Все нежадные биологические виды вымерли от голода, не умея запасать жир под кожей. Удовольствие от еды - одно из самых больших. Как все чувства, оно тренируется, если питаться вкусной пищей. Вот человек и тренирует свой пищевой центр и очень давно, с тех пор, как научился жарить мясо и употреблять специи. Третье качество: страх. У человека он еще усиливается в сравнении с животными, потому что он хорошо запоминает, предвидит более далекое будущее и способен к перевоплощению. Поэтому его страшат не только собственные болезни, но и те, что он видит у других, о которых читает или слышит. И страх тоже тренируем, он питается информацией о болезнях.

В заключение главы можно сказать следующее, несколько преувеличив для остроты. Человек умен, но ленив и жаден. Он не предназначен природой для сытой и легкой жизни. За удовольствие поесть и отдыхать в тепле он должен платить болезнями. Если перегнуть палку в первом, то есть в удовольствиях, то плата может оказаться чересчур большой. Телесные страдания могут поглотить все удовольствия от благ цивилизации. Нельзя рассчитывать на то, чтобы все выполняли строгий режим здоровья, отказывая себе во всем, но можно попытаться убедить людей соблюсти некоторую меру: ограничивать себя ровно на столько, чтобы не переходить грани больших болезней.

Сделать это может только наука, апеллирующая к здравому смыслу.