С духом собрался, вперед зашагал он...
Темнота густа, не видно света...
На двенадцатом поприще свет появился,
Поспешил он, рощу из каменьев увидев:
Сердолик плоды приносит,
Гроздьями увешан, на вид приятен.
Лазурит растет листвою —
Плодоносит тоже, на вид забавен...
Гильгамеш, проходя по саду каменьев,
Очи поднял на это чудо.

Вавилонский эпос “О все видавшем”, 1 тыс. до н.э.

В гостях у белого Хозяина

Пещеры будят людскую фантазию с незапамятных времен. Возможно, с тех самых, когда наши, еще получеловеческие предки, спасаясь от холода и ярости стихий, искали надежных убежищ, чтобы поселиться там с семьями и нехитрым скарбом. Наверное, переход от блуждания по земле к оседлой жизни в пещерах был настолько впечатляющим, что остался в памяти поколений, как некий волшебный рубеж, а сами подземные пустоты приобрели сверхъестественный облик. В самом деле, какой шалаш сравнится с сухой, просторной пещерой, где летом прохладно и мороз не мучит зимой, где есть источники воды и можно не бояться нападения хищников!

Плато горного массива Чатырдаг, сложенное из осадочных пород, - бывшее дно древнего моря, - буквально изрыто впадинами и углублениями, источено природными колодцами. В разрезе оно, вероятно, напоминало бы кусок сыра. Одни провалы быстро заканчиваются тупиками, зато другие, как время от времени выясняется, действительно ведут в подземную страну чудес. Помните Доврского Деда, владыку горной пещеры в драме Генрика Ибсена «Пер Гюнт»? А Хозяйку Медной горы из сказок Бажова? Так вот, - едва вступив под своды Мраморной пещеры, вы начинаете понимать, откуда воображение сказителей взяло прототипы этих образов. В окружении фантастических известковых натеков высится, в три человеческих роста, причудливая белая фигура. Собственно, это гигантская голова со строгим, даже угрожающим профилем, -Хозяин пещеры... Первооткрыватели Мраморной, спелеологи из Симферополя, встречают здесь Новый год. Уют, тишина; в любую пору года - восемь градусов тепла... По некоторым сведениям, Хозяина тоже угощают шампанским. Может быть, поэтому он разрешает людям открывать все новые феерические уголки своих владений?..

Вообще-то, карст - система пустот, вымытых в известняке подземными водами - складывался десятками, если не сотнями миллионов лет. Мраморной - «всего» от шести до восьми миллионов; как и большинство крупных пещер Крыма, она, по сути, создана рекой, некогда пробившей себе путь сквозь камень и вымывшей за бесчисленные годы целый потаенный город. Нашли ее случайно и относительно недавно, в 1987 году. Пока что разведано свыше двух километров извилистых галерей, то сжимающихся, то образующих просторные залы. Для туристов неутомимые труженики-спелеологи проложили гладкие дорожки, сделали удобные лестницы и мостки с перилами, провели электрический свет. Оборудованный маршрут достигает километра.

Но и этой прогулки хватает, чтобы проникнуться чувством непостижимого чуда, которое вдохновляло мифотворцев древности и фантастов нового времени...

Что вдохновляло архитекторов?

Когда мне впервые пришлось снимать телепрограмму в Египте, однажды я очутился напротив Луксора, в пустыне, словно овеваемой выдохами мартеновской печи. Этот уголок Ливийской пустыни ничем не напоминал классические песчаные барханы. Вокруг вставали желто-серые раскаленные скалы, завалы ноздреватых глыб. И вдруг я понял, откуда древние египтяне брали образцы для своей величавой, тяжеловесной архитектуры. Здесь можно было найти все: мощные скалы-пирамиды, останцы, напоминавшие обелиски или пилоны храмов... Но, думаю, не меньшим, если не большим вдохновением могли дарить архитекторов древности подземные формы. На одном лишь маршруте в Мраморной можно увидеть сталагмиты, подобные буддийским ступам или католическим костелам; ребристые своды в духе высокой готики, античные колоннады... Напомню всем, кто призабыл: сталагмиты -это натечные образования, растущие снизу вверх, от пола к потолку пещеры. Им навстречу спускаются причудливые сосульки -сталактиты. А когда они встречаются и срастаются, возникший единый столб называется сталагнатом.

... Дно Мраморной лежит на глубине 60 метров под землей; с плато сюда способны добраться сквозь толщу земли и камня разве что корни могучих горных дубов, - вон они, черными прядями свисают с купола в молочных и охристых разводах... Но я поторопился, сказав, что дворцы глубин защищены от любой стихии. В них всегда капает небольшой, но на диво постоянный дождь. Это просачиваются струи из водоносных горизонтов. Подземная непогода началась тут, когда наши пращуры еще не выпрямились и не потеряли хвостов. И вообще, пещерное время течет в ином темпе, чем «верхнее».

Возраст всех известных цивилизаций в сотни раз меньше возраста известняковых шедевров. Человекоподобные сталагмиты - «стража Хозяина» - выросли задолго до того, как была высечена на Земле первая статуя. Странный нарост, очень похожий на всадника, оседлавшего белого мамонта, сложился, когда в Крыму действительно ходили мамонты... Рассказывает наш провожатый, молодой, обаятельный Игорь Лапин. Вода, принесенная снегами и ливнями, проникает сверху, сквозь любые трещины и поры. По пути вода растворяет основу породы - кальцит. Такой насыщенный раствор вливается в пещеру, и начинается процесс обратной кристаллизации. Кальцитовый осадок растет, образуя фантасмагорические натеки. Примерно так ребенок на пляже из полужидкого песка строит, капля за каплей, затейливые замки и башни. Но есть, опять же, невероятная разница в скорости... В среднем, один кубический сантиметр массы, слагающей известняковые формы, нарастает за 1500 лет. Можно прикинуть, в какую геологическую эпоху зародился вот этот сталагмит, выше трехэтажного дома. Недаром он напоминает виденные мною в Китае храмовые модели горы богов - Меру... В такой долговечности, к тому же, не мертвой, но проходящей в неустанных изменениях, есть нечто божественное. Пещера по-своему жива, словно коралловый риф. Какой-нибудь здешний Реймсский собор или Тадж-Махал может рухнуть от собственной тяжести или от толчка землетрясения, - кучу обломков сразу же начинает покрывать стекловидный, затем снежно-белый натек. Более ста тысяч лет назад случилась подземная катастрофа, от которой, возможно, содрогнулась стоящая неподалеку гора Чатырдаг. Землетрясение обрушило потолок одного из самых больших залов Мраморной, упали миллионотонные глыбы. Сегодня это зловещее место носит название, символичное для наших сограждан: зал Перестройки... Тропа идет вдоль хаоса обломков, напоминающих знаменитые блоки Баальбекской террасы. Можно лишь надеяться, что тогда здесь, по счастью, не было экскурсантов из Лемурии или Атлантиды...

Орган играет для принцессы...

Однако, далеко не все пещерное грешит гигантизмом. Здесь много миниатюрных, изящных уголков. Хотя и нет в Мраморной пещере минерала, по имени которого она названа, - ювелирная гладкость и блеск натечных украшений вправду напоминают о мраморе. Словно инеем покрыты барьеры фестончатых каскадов. В каждом фестоне -прозрачная гладь мелководья... Это так называемые гуровые водоемы. Вода, сочась по пологому склону, оставляет кальцитовый осадок и постепенно сама себе ставит все новые преграды, подковообразные плотины. Порой на дне гуровых ванночек находят блестящие шарики, «пещерные жемчужины». Они ценны только для ученых. Тоже кальцит... Не знаю, как это объясняет наука, но в закоулках Мраморной я видел некие «мини-пещеры», или, если угодно, действующие модели больших карстовых пустот. И в них капал с потолка нескончаемый редкий дождь, росли сталагмиты размером со свечу, спускались к ним навстречу белесые тонкие сосульки. И в них блестели каскады крошечных гуровых озер. Воистину, права мудрость незапамятных времен: что в большом, то и в малом. Микрокосм подобен Макрокосму... Странный, незабываемый путь... Под низким - не забудь наклонить голову - вогнутым скатом - зелено-голубое озеро. Блики сетью играют на камне. Река-строительница, убывая и прибывая, оставила на стене темные полосы. От полосы до полосы - слой толщиной в руку... и промежуток времени, отделяющий век первобытных охотников от космического века! Интересно, что помнит о давней поре печальный белый водяной с усами-сталактитами, склоненный над озером? Под тонко сплетенным балдахином - грациозная статуэтка... не твоя ли дочь, Хозяин? А этот стройный орган, составленный из труб-сталагнатов, - не ее ли слух тешит неземными мелодиями, когда здесь нет экскурсантов? Опыт давно показал - музыка в пространстве подземелий звучит совсем по-особому; недаром здесь порой играют знаменитые джаз-оркестры... А сверкающие кристаллы-геликтиты - не украшения ли будуара принцессы?.. Все. Пора наверх. Спелеологи только начали разведку дальнейшего пути, - в тупике рукотворное углубление, перед ним груда осколков породы. Сталагмит в виде руки с поднятым к потолку указательным пальцем напоминает: Хозяин вежливо просит и честь знать...

Кладбище мамонтов

Еще не войдя в другую огромную пещеру, освоенную симферопольцами за последнюю четверть века, - Эмине-Баир-Хосар, -мы остановились от удивления. На горном склоне, поросшем травой и корявым кустарником, копошились загорелые мужчины в платках, повязанных на голове по-пиратски. Будто элементы необычайной игры, какого-нибудь палеонтологического «Ле-го», они раскладывали перед собою сотни коричневых костей. Счищали грязь с позвонков и ребер, мыли в мисках черепа и челюсти... Настоящий клад! Увы, его извлекала из-под земли и обрабатывала не украинская, - скажем, из Киева, - а румынская экспедиция... Я едва смог оторвать от земли кость молодого мамонта, подобную палице Геракла. Спелеолог Богдан Ридуш сообщил, что в пещере Баир сделаны удивительные, уникальные для Крыма находки плейстоценовой фауны - остатки гигантских хоботных и шерстистых носорогов, первобытных быков, пещерных львов и медведей. А помещается клад внизу, в полусотне метров под нашими ногами. Туда можно заглянуть через круглый огражденный колодец. Это природный провал, его морщинистые стены уходят в темноту. Геологи обнаружили колодец еще в 1927 году, - но много времени прошло, прежде чем спелеологи из крымской столицы вошли в пещеру. И вошли, надо сказать, совсем иным путем, пробив новый, более удобный вход там, куда некогда втекала с горы река. Баир тоже выгрызен и отшлифован водяным потоком. Собственно, река же, видимо, и приносила в подземелье трупы умерших или просто зазевавшихся животных...

Легенды о подземном космосе

Колодец Баира внушителен и при взгляде сверху; но когда глядишь в его широкую телескопическую трубу, стоя на полу Главного зала пещеры, впечатление намного сильнее. Настоящий тоннель в синее крымское небо. Могучие складки вокруг жерла покрыты ярким зеленым мхом...

Слава Богу, и румынские, и иные палеонтологи оставляют часть добытых сокровищ здесь, в одном из самых оригинальных музеев мира. Глубинный грот отдан под стеллажи с находками. Ископаемый зверинец богат: кроме вымерших тварей, чей восстановленный облик можно найти лишь в специальных книгах, в Баире откопаны кости волков и косуль; вполне современно выглядевших, однако, весьма древних зайцев... Начиная новый поход вычурно украшенными галереями, невольно делаешь вывод, что именно такие открытия навели мифотворцев на древнейшую и все еще живую идею волшебных подземных обиталищ, а то и внутреннего космоса. Пройдя пышным «садом камней», шумеро-вавилонский герой Гильгамеш обрел в сердцевине горы мудрого старца Утнапишти, пережившего всемирный потоп. Эллины в печально-прекрасном Элизии, в мрачном Аиде помещали души умерших. Да что там древность! Уже в просвещенном XIX веке некий пехотный капитан Симмес (или Саймоне) из Сен-Луи в США писал: «Земля внутри пустая и населенная... Я готов поклясться головой в правдивости этого и предлагаю исследовать эту пещеру, если мир поможет мне... Мы найдем теплые и богатые земли». Жюль Верн «разместил» под земной корой целое море с берегами, населенными доисторической флорой и фауной. Позднее эту идею развил наш соотечественник, ученый и писатель Владимир Обручев: всем памятна его Плутония, где динозавры тянут шеи к теплому красному солнцу, находящемуся в центре порожней Земли... Американский же фантаст-мистик Говард Лавкрафт, хорошо знавший мифы, изобразил три жутковатых внутриземных мира, один глубже другого: К-ньян, где в золотых дворцах живут бессмертные полупризрачные люди; погруженный в красное сияние Йот и сплошь черный Нкай...

...И обратились в камень

Доступ к диковинам Эмине-Баир-Хосар (что примерно значит «горный колодец Эмине»), так же, как в Мраморной пещере, облегчен туристской тропой с перилами, мостами, яркими фонарями. Оборудованный маршрут тянется метров на 700, это где-то треть разведанной длины Баира. Здесь похолоднее, чем в предыдушей пещере, и все масштабы кажутся еще более грандиозными. В зале Идолов с непомерной высоты спускаются покрытые инеем бороды гномов, по стенам текут каменные ручьи, огибая рельефы тропических лесов, - а из провалов вздымаются фигуры титанов пригвожденных к месту заклятием мага... Не в подобных ли местах, не в карстовых ли хоромах родился и всемирный сказочный мотив окаменелости? Воины, обращенные в твердые безгласные статуи злой волей дракона или колдуна; девы, обреченные в каменном облике вечно лить слезы по сгинувшим возлюбленным. Спящая Красавица и целый уснувший двор в королевских покоях, обвитых корнями разросшегося леса; мучимые своей неподвижностью люди-деревья, узники Дантова ада... А вот и персонажи Гофмана, шустрые мыши, - гуськом бегут по стене... Не остановил ли их навеки волшебный принц Щелкунчик?..

Кап, кап! Звонкое многократное эхо разносит в пустотах четкий звук капель, стекающих с острия длинного сталактита. Каменные слезы падают на верхушку складчатого столба. Когда два нароста, верхний и нижний, встретятся и сольются в единый сталагнат, - будет ли еще жить человечество на Земле, или уже расселится по Галактике? Может быть, на дальних трассах оно встретится с существами, напоминающими эту громадную, живущую в отдельном гроте, снежную медузу (здесь ее почему-то зовут «Шапка Мономаха»)... Вечная капель подземья наводит и на мысли о грядущем. Путь к нему так похож на работу спелеологов, ныне пробивающих очередной ход. Может быть, впереди еще метры и метры тугой породы; а возможно, тонкая перемычка, которая рухнет от следующего удара кирки. Дохнет свежестью, тем подземным ветром, который так любят первопроходцы: он говорит, что впереди - не тупик, а простор! Еще один зал, возможно, украшенный теми многоцветными кристаллическими цветами, что в Баире недоступны простым туристам, ибо к ним надо ползти тесными извилистыми лазами, спускаться с отвесных обрывов... Еще один шаг к красоте и истине. Но, конечно же, не последний.

Редакция журнала благодарит за помощь Центр спелеотуризма «Оникс-тур» (г. Симферополь) и лично его руководителя Александра Козлова.